Вот такая история

Представьте себе небольшой городок на западе Беларуси, где люди знают друг друга в лицо, где всего три небольшие средние школы, где жалобно смотрят в небо купола полуразрушенных храмов с обрезанными крестами, где умы людей безжалостно повреждены тупым атеизмом, мраком безбожия и праздностью. В этом сером пространстве вселенной родился и рос маленький Мишутка.

Родители были пятидесятниками, (другой протестантской церкви в данном городе не было). В доме в основном читали Новый Завет, а иногда и Библию бережно клали на стол, потому что её очень берегли, так как в то время раздобыть Библию было невозможно. Дом молитвы находился на другой стороне города Новогрудок, поэтому вся семья Романовичей, облекшись в парадную форму, каждое воскресенье шествовала через весь город на евангельские собрания. 

Другие люди в это время направлялись на базар, а также в магазины за покупками. Иногда слышался позади язвительный шёпот, а то и громкие слова: «Баптисты идут!», потому что только они, группами и в одиночку, спешили на окраину города, где был Молитвенный дом. Дети не почитавшие никакого божества играли, особенно зимой - коньки, лыжи, санки. Ведь воскресенье - выходной! А я тянулся за своими родителями на богослужение….

Вы думаете, так просто «тянуться», когда всё детское нутро желает играть, быть, как все!? И когда Никита Хрущев издал указ, запрещающий детям посещать богослужения, я подсознательно был в некоторой степени даже доволен. Теперь я оставался дома, когда родители уходили в Дом молитвы. Я мог кататься на коньках, на лыжах и, постепенно, с возрастом, стал увлекаться мирской музыкой и всем тем, что есть в этом мире. И наступил день, когда я впервые собрался идти в Дом культуры, на танцы…

Я благодарен Богу и своим родителям, что они никогда не применяли ко мне никакого насилия в целях религиозного воспитания. При насилии возрастает противодействие, противление. Это погубило бы меня навсегда. Я любил свою маму и страдал, видя какие невероятные муки и страдания я причинял ей своим поведением. Она не спала, когда меня не было дома, проводя ночи в слезах и молитвах за меня. Это была сложная психологическая обстановка: я любил маму, но и мир любил. Нужно было что-то предпринимать, потому что под таким прессингом жизнь была немыслима. И я уехал в Донецк.

«Теперь-то уж я наслажусь жизнью, - думал я. - Свобода! Вот она - свобода!» У меня был лозунг: «карман денег и шалман женщин». Но, слава Богу, я скоро стал прозревать, столкнувшись с реальностью этой «свободы». Прозрение приходило медленно, казалось, здесь неудача, облом, но я еще вот там не испытал «счастья». Но и там разочарование, и там мираж и не больше. А еще приходили наставительные мамины письма, из которых исходила любовь, письма, с размытыми от маминых слез буквами… Я ждал их и боялся их.

Переломный момент наступил у телевизора. Сидя в шахтерском студенческом общежитии, я смотрел новости. На экране показывали судебный процесс по делу группы верующих из города Кривой Рог. Их «преступление» состояло в том, что они пытались донести людям Благую весть, используя простейший копировальный способ - гектограф. Они посылали письма с духовными трактатами, подбрасывали их в почтовые ящики, оставляли на остановках автобусов и в других людных местах. Их выследили, судили. Некоторые из них получили по 5 лет тюрьмы. 

Как водится во всех диктаторских режимах, их слова, сказанные в зале суда, не озвучивали по телевидению, потому что слабый и лукавый безбожный мир, даже облаченный властью, боится всепобеждающей правды Божьей. Но я видел на экране лица подсудимых, в которых светилась сила, идейная убежденность и вера. Они не раскисли, услышав приговор. Их вид говорил не хуже слов. Они знали смысл и цель своей жизни. А вот этого-то как раз у меня не было.

Смысл жизни - вот что доставало меня, и где бы я ни был, что бы ни делал, везде в сознании возникали картины суда и в голове звучали слова: «Миша, а в чем твой смысл жизни?» Я гнал этот вопрос от себя, но голос вновь и вновь напоминал мне о смысле жизни. Это был трудный и очень важный период в моей жизни. В таком томлении я пребывал больше года. И вот однажды, изнемогший от терзаний, я ушёл подальше от посторонних глаз. Я нашёл укромное место в сарае и там упал со стоном на сено. Нет, я не молился. Молитва означала бы свершившийся выбор. Уже не раз прокручивались в голове доводы и контр доводы Евангельской вере, но одна только мысль продолжала брать верх: смысл и цель жизни. 

Для меня было отвратительно и очень глупо согласиться с общепринятым в мире понятием, что жизнь человека, и моя в том числе, закончится могильным холмиком. Какой же смысл чего-то достигать в жизни, быть законопослушным гражданином, и однажды, подобно животному, быть закопанным в землю. Я вновь и вновь возвращался к пониманию, что без Бога нет ни настоящего смысла, ни стоящей цели жизни. 

И вообще, что такое жизнь, если в ней нет места чему-то высшему, справедливому, идеальному, святому?! Там, в сарае, для меня было что-то подобное Гефсимании – последняя ожесточённая борьба, после которой я принял решение: навеки с Христом! Я согласился с псалмопевцем, что «Только в Боге успокаивается душа моя» (Пс. 61:2). Я признал Иисуса Христа своим Господом и покаялся в своем отступничестве, потому что Он есть Путь, Истина и Жизнь. И держусь этого исповедания доселе. Это моя выстраданная вера! Это моё убеждение!

Идея распространения Благой вести эпистолярным методом передалась мне от осуждённых за это христиан и укоренилась в моем сознании. Это метод берет много времени – но эффективен, дорого, но успешно. Уже несколько десятков лет я использую этот способ евангелизации. Есть даже покаявшиеся. Таким образом можно поддержать колеблющихся в вере и новообращенных, и тех, кто в тюрьмах. 

Можно свидетельствовать неверующим и больным, а также людям, ведущим аморальный образ жизни, до которых иначе не доберешься, не достучишься, разве что письмом. Кто же откажется прочесть письмо, которое почтальон принес на ваше имя и по вашему адресу? Я благодарен Богу, что Он спас меня, услышав молитвы мамы, и таким необычным способом, употребив атеистов и телевизор, изменил мое мышление. Слава Богу, что Он положил мне на сердце использовать такой нетрадиционный метод евангелизации – тихое почтовое благовестие. 

Я хочу, чтобы как можно больше людей приняло такое же решение, какое принял я в своё время – следовать за Христом. Для этого использую данную Богом способность писать. Да уверует мир, что Иисус Христос есть единственный путь к Богу в Небеса, смысл и цель жизни!

Михаил Романович, Христианский Центр Поклонения, США, Чикаго. 

Вам понравилось сообщение? поделитесь с друзьями в соц.сети. Спасибо.

Вы хотите оставить комментарий, но не знаете, КАК? Очень просто!

- Нажмите на стрелку рядом с окошком Подпись комментария.

- Выберите Имя/URL (это лучше, чем анонимно)

- Наберите своё имя, строчку URL можете оставить пустой.

- Нажмите Продолжить

- В окошке комментария напишите то, что хотели

- Нажмите Публикация

Спасибо вам!